Малиновый край солнца, не спеша, выглянул из-за горизонта. окрасив молочные, слегка потрёпанные облака, и, вместе с ними, серые сонные стены домов. Город широко зевнул и начал оживать. Вот, на дороге, уже набирают скорость рогатые троллейбусы, звенит, неуклюже покачиваясь на рельсах, старый трамвай, деловито рычит пузатый автобус, оставляя за собой облако голубоватых выхлопных газов, прохожие на ходу протирают заспанные лица, а торопливые автомобили мечатся туда сюда, учтиво уступая друг-другу дорогу. Шаловливый ветерок теребит свежие, зелёные листья молодого клёна, которые дрожат от радости соприкосновения с его невидимыми руками. Где-то загудело метро. Острые и прямые как струны лучи уже поднявшегося солнца пронзили свежий, стеклянный воздух. Наступило утро.
Утро — самое отвратительное время суток. Ведь именно с него начинается день, несущий с собой только головную боль, проблемы и неудачи со всеми вытекающими последствиями. Тяжёл был день вчерашний, нелёгким будет и нынешнее утро.
Если рассуждать философски, то утро — понятие абстрактное, я бы сказал субъективное. Мало того, что наступает оно у всех в своё время, так и начинается по разному. Один в в метро протискивается — на работу спешит, другой трусцой по парку бегает — организм укрепляет, а третий с кровати голову поднять не может — похмелье. Последний вариант как раз про меня. Поразительно, как меняется человек в зависимости от времени суток, ведь только вчера я был полон сил и остроумен, а сейчас только взгляните! Во мне жизни не больше, чем в плесени на буханке хлеба. И кто сказал, что утро вечера мудренее?
Назойливый солнечный луч, с точностью снайпера бил прямо в мой правый глаз, со временем, осветив всё лицо. За окном какой-то пернатый певец с упорством идиота щебетал уже пятый куплет только ему понятной песни. К числу столь ненавистных мне благ присоединился будильник. Так и сходят с ума. Это ужасно! Прошла вечность, прошла минута, вторая, а незатейливый прибор продолжал давить на мой воспалённый мозг. Пронзительный звон заполнил всю комнату, затопил каждый кубический сантиметр и особенно громко отдавался в голове. С трудом открыв глаза, я визуально определил местонахождение будильника. Рука нащупала тапок возле кровати... Шестерёнки, болтики, винтики, осколки стекла и циферблата разлетелись по комнате.
Тишина! О, тишина, как много в этом слове, но как мало от него толку. Окинув взглядом комнату, насколько это позволяли мышцы, вращающие глазные яблоки, и, оценив ситуацию, я приступил к обдумыванию плана действий на ближайшее время. Поскольку голова обдумывать ни как и ни чего не хотела, пришлось перейти к действиям непосредственно. Чем обычно заканчиваются все нормальные пробуждения? Я не имею в виду открытие глаз в реанимации после автокатастрофы, или чудесное воскресение после десятилетней комы, а самое банальное начало дня. Ну конечно, мне требовалось покинуть кровать. Возможно слово «покинуть» слишком оптимистично, на данном этапе не плохо было бы просто встать на ноги. собрав в кулак всю волю и остаток сил, отбросив всякую жалость к своему телу,я сделал это! Встал!
Освоившись с новым положением тела в пространстве, победитель человеческих слабостей отправился решать проблему природного характера. По мере продвижения радостно ощущалось, как сознание постепенно отвоёвывает обратно тело, коварно взятое вчера в плен алкоголем.
Теперь можно присесть. Схватив со стола чайник, я жадно принялся восполнять запасы воды в организме. Говорят, человек на восемьдесят процентов состоит из жидкости, мне требовалось восполнить семьдесят из них. В сидячем положении находится было гораздо приятней. Настало время удовлетворения и никотиновой потребности. Пошарив руками по карманам мятой рубахи, я нашёл не менее мятую пачку и конечно достал от туда сигарету. Сигаретой это можно было назвать только по определению. Никакой гордости и чувства собственного достоинства в морщинистом теле виде табачного изделия не наблюдалось. Но, как говориться, дареному коню ... или сигарете, ну не важно. Я закурил.
Вот он, тот самый, сладостный момент, после которого можно серьёзно говорить об удачном начале дня. Знаменитая капля никотина, убившая лошадь, в который раз вдохнула в меня жизнь. Клубы дыма, растворяясь в проспиртованном воздухе, плавно обволакивали предметы моего маргинального быта. Свет, падавший в окно, чётко вырисовывал причудливые узоры грязи на стекле. Наполовину оборванная занавеска, обиженно колыхалась под порывами ветра, врывающегося в открытую форточку. Кровать, стоявшая в другом углу комнаты, вдруг зашевелилась. Точнее не кровать, а груда одеял, подушек и прочего пастельного белья, лежащего на ней. Из этого причудливого сугроба вынырнула рука и принялась с остервенением раскидывать вещи вокруг себя. Затем появилась вторая и присоединилась к своей коллеге. Не заставил себя долго ждать и сам хозяин конечностей. Как только тряпки, скрывавшие тело, оказались на полу, он приподнял голову и, прищурив глаза, начал с нескрываемым интересом рассматривать меня и помещение, в котором находился. Да, вид у проснувшегося был незавидный. Копна светло-каштановых волос раскинулась на голове словно пшеница на поле, глаза на выкате косились то на меня, то на чайник, а обросший рыжеватой щетиной рот издавал странные звуки, являющие собой что-то среднее между хрипом и мычанием. Оставив неудачные попытки вступить со мной в контакт, он опустил голову. Я знал этого человека.
Дабы рассеять туманность создавшейся ситуации, позвольте представить субъекта, так неожиданно обнаруженного в комнате. Зубов Артур был натурой тяжёлой во всех отношениях, склочность, закоренелая привычка к жадности, слабость характера – далеко не все черты, отличающие моего друга и соседа по комнате. Прозвище, данное ещё на первом курсе, определила звучная фамилия. Нередко в стенах общежития или коридорах института услышишь фразы: «Зуб, дай закурить!» или «Зуб ты куда?» а чаще «Зуб, когда долг вернёшь?». Да, да именно так величали его люди, которым не повезло общаться и учиться с ним.
Забавно дёрнув ногами, несвежий, но оживший юноша с трудом принял сидячее положение. Длинное и худое тело потянуло верх сцепленные вместе руки, хрустнуло несколько раз позвоночником, изогнув спину. Затем шаткой походкой рвануло к чайнику, высосало остатки воды и вернулось на место, захватив попутно сигарету. Уложив на постели свои нескладные члены, он вонзил в меня недовольный взгляд.
- Тебе что воды оставить трудно было? - Прервал молчание страдалец.
- Меня ни кто и не просил.
- Ну ты и сво-о-олочь!- дотягиваясь до пепельницы простонал Артур. - Я думал там копыта откину, а он, мало того что всю воду вылокал, ещё издевается! Видел же, что мне надо.
- Да там больше половины чайника оставалось.
- Больше половины черепа у тебя пустует, а воды на палец было!
- Надо было вообще не оставлять, может и правда помер бы, - пытался парировать я.
- Ты щас допросишься ... - таким тоном Зуб показывал всё серьёзность ситуации.
Но нас этим не возьмёшь, вызов принят:
- Чего я допрошусь? Ты, лебедь умирающий, перед кем понты колотишь?
- Да пошёл ты, кто ещё что, и перед кем колотит.
- Сам иди, тупица. Моя вина что ли в твоём слабоумии. Хочешь пить, набери воды, а на меня не хер тут рычать.
Разговор явно не клеился, мы не особо утруждались в выборе выражений.
Стул, стоявший недалеко от окна, придавил ножкой к ржаво коричневой краске пола толстую тетрадь с сиреневой обложкой, бесстыдно разбросавшей свои исписанные страницы. Многие из её коллег давно расположились выше на подоконнике, покрываясь пылью, и мало кто помнил теперь, какие секреты несли в себе строки, плотно заполнившие всю бумагу в клеточку. Под ними, укрываясь в тени подоконника, выстроились в ряды, словно солдаты на плацу, изделия стеклотары. Основной состав содержал тёмные, уже потускневшие от пыли пивные бутылки, встречались и стройные прозрачные из под водки, так же поблёскивали толстыми боками сосуды некогда хранящие шампанское. Возглавляла отряд помятая красно-белая сигаретная пачка, гордо выпячивая буквы L&M на мятом картоне. Чуть ближе из под кровати выглядывал потёртый тапок, изначальный цвет которого было уже не определить. По фиолетовым цветкам обоев пробежал таракан. Он задумчиво остановился перед плакатом с огненно-красной Феррари, наше присутствие, похоже, его ни сколько не смущало. Затем пробежал правее, там висело изображение здоровенного негра в боксёрских перчатках и татуировкой Мао Цзедуна на плече, пошевелил усиками и скрылся за шкафом.
Обида и злость постепенно покидали наши головы, оставляя пугающую пустоту, усугублённую тяжёлыми последствиями потребления алкоголя.
- М да ... - прохрипел мой уставший товарищ.
- да — охотно подтвердил я.
- Посмотри только, во что мы превращаемся.
- Началось...
Довольно часто, после серьёзных попоек Зуб впадал в кратковременную, но глубокую депрессию, наполненную отчаянием и жалостью. Яростно, с азартом мазохиста, обвинял себя и близких во всех неудачах и проблемах.
- Да я серьёзно, погляди... - бедолага беспомощно пищал, готовый сорваться в плач.- Ты глянь на себя в зеркало!
- Между прочим, ты тоже на персик не похож.
- Да я не о том... просто страшно понимать, куда мы катимся.
Уж если меня спросите, чего не хватает утром с похмелья после бурной ночи, то ответа четкого можете не получить, зато, чего меньше всего хочется скажу точно. Представьте этакое сложное, скажем помягче, утро, головная боль, тревожные мысли, бардак в доме и картину дополняет нудное и навязчивое нытьё товарища, который ещё вчера сам подливал тебе в стакан. И даже намёка на конструктивность в этом нытье не найти, сплошной поток приговоров и диагнозов.
- Слушай, ты опять начинаешь бредить, ни кто ни куда не катится.
- Ну конечно, кто ж в этом признается. Так всегда и происходит, продолжаешь себя успокаивать, закрывать на всё глаза, а деградация идёт, хочешь ты этого или нет...
- Какая ещё деградация! Волосами пока не обрастаем, расслабься. Ну погудели ребята, дело ж молодое. Отдыхать иногда тоже надо.
- Вот именно что ИНОГДА! именно ОТДЫХАТЬ! А у нас это уже способ время провождения, и отдыхом назвать такое язык не поворачивается. Вспомнить стыдно...
- Ну хорош уже. - Желание разводить полемику не имелось, а вспоминать, что было вчера тем более.
Стараясь свести разговор к окончанию, я раскинулся на кровати, а мой тревожный друг задумчиво тыкал окурком в пепельницу.
Ах, какой у него был вид! Залюбуешься, хоть картину пиши. Сутулость и худоба фигуры придавали портрету некую трагическую безысходность. Хмурые брови практически сошлись воедино и нависли над покрасневшими глазами, стеклянный взгляд которых застыл где-то в бесконечности. Острые скулы, словно утёсы выпирали над впалыми бледными щеками, сходящимися в резкий выдающийся подбородок. Губы слились в тонкую линию и были почти не видны. Целая энциклопедия литературных образов воплотилась в этом человеке, невостребованность эпохой, конфликт с обществом, да что там фильмы про наркоманов! Вот где самобичевание переходит в искусство.
Если внимательно наблюдать за людьми и сделать кое-какие выводы, то можно открыть для себя довольно много интересного. Например, я понял, что каждый человек, живущий на этой планете, повторяю каждый, имеет свой особый, неповторимый талант. Речь не о том, что все способны написать лунную сонату или утро в сосновом бору, сферы применения могут отличаться. Даже если качество это мало заметно окружающим или не востребовано, нельзя перечёркивать уникальность самого явления. Говоря о моём друге, не могу не отметить его таланта, заключающегося в умении создать о себе впечатление как о умном, понимающем суть дела человеке, не имея при этом ни единой здравой мысли в голове. Мимикой, жестами, набором междометий удавалось ему вводить в заблуждение множество людей. Не редко, проронив за вечер в компании всего несколько фраз, Артур получал лесные отзывы о своём интеллекте. Да и сердца преподавателей на экзаменах завоёвывались без глубоких знаний предмета. Возможно, слово талант звучит с преувеличением, но надо отдать должное этому лицедею. Вот и сейчас сидит он с видом датского принца и, кажется, слетит с бездарных уст увековеченный Шекспиром вопрос. Но нет, слышна всё та же чушь, уста ведь действительно бездарные.
-Вот скажи мне, Сань, какова цель твоего пребывания здесь?
-В каком смысле?
В вопросе чувствовался подвох.
- В прямом смысле! Ну серьёзно, зачем ты сюда приехал?
- За тем же, за чем и ты.
- То есть?
- Интересно, для чего спрашивать о том, что и так знаешь?
Друг мой сегодня явно настроен довести дело до скандала.
- А кто сказал, что я знаю, все мы находимся здесь, но не обязательно по одним причинам.
- Спроси любого, все ответят одно и то же. Получить образование.
- Формальная причина понятна, а вот задумывался ли ты об истинной?
- Слушай, да тебе действительно нужна помощь, помощь опытного психиатра.
- Не отходи от темы, или тебе уже не чего сказать?
- Уж поверь у меня есть много чего тебе сказать, но отвечать на такой идиотский вопрос желания не имею.
- Значит всё-таки, ты не отрицаешь того, что приехал сюда с целью получать образование.
- А на хрена ещё сюда было ехать? Ну, откосить от армии - это второстепенная причина.
- Тогда почему же ты не выполняешь своих обязанностей? Сидишь здесь, а не на лекциях. Тратишь своё время и родительские деньги.
- Сдаётся мне, ты совершаешь те же ошибки.
- Правильнее сказать совершал, потому что, в отличии от некоторых, я стараюсь делать выводы.
- Да ну?! Скажи ещё, что сей час на лекции побежишь.
- Ну побежать не побегу, а пойду, это точно.
- Эко тебя торкнуло, может, похмелишься?
Опасения за психическое здоровье Зуба, стали подтверждаться. Выглядел он явно не нормально, впрочем, как и говорил. Ну, какой человек в здравом уме станет идти в институт в таком состоянии?
- И похмеляться я не собираюсь, пора предпринимать действия, а не успокаивать себя...
Он не успел договорить, а я уже понял, что опохмелкой тут не обойтись.
- Ага, давай сходи, только сразу в деканат топай, и там им рассказывай, какие действия будешь предпринимать. Повезёт если успеешь до приезда скорой сказать половину того, что мне наплёл.
Тем не менее, парень уже натягивал джинсы.
- Пойду, пойду, не сомневайся. Я по крайней мере нашёл в себе силы признать ошибки, и, надеюсь, найду ещё силы их исправить. А ты так и будешь сидеть и успокаивать себя, пока не окажешься за пределами нормального существования.
Дверь хлопнула, как в кино. Зуб ушёл, оставив меня наедине с глупыми, абсурдными и назойливыми мыслями. В такие минуты оставаться одному крайне опасно, потому что мысли эти начинают атаковать мозг подобно пчёлам из разорённого улья. Кто прав из нас? Что делать в такой ситуации? Ответы не торопились появляться. Возможно, мы действительно живём не так, как нужно, но кто сказал, как нужно жить и где сертификат правильности этих правил? Вся моя жизнь превратилась в доказательство разумности своих поступков. Порой, хочется остановиться, изменить давно тянущие ко дну приципы, но нет… маска созданного образа крепко приросла, её уже так просто не сорвать. Сначала мы играем роли, а потом роли начинают играть нас. И стать на путь исправления, значить подписаться под огромным списком ошибок, совершённых за годы, прожитые согласно нынешним канонам поведения. А может не всё так страшно? Полно людей павших куда ниже.
Нет, оставаться здесь было слишком рискованно. Тишина в коридоре общежития угнетала не меньше одиночества в комнате, пожалуй, стоит тоже сходить в Университет там уж точно найдётся компания, да и ситуацию разведать не помешает.
